Конечно, можно понять чувства Леи, Эван и Тиры, не пожелавших ворошить прошлое, и без того болезненной волной накрывающее их в самые неподходящие моменты. Можно понять также и отсутствие интереса к данному мероприятию со стороны Ивана Серёгина, который, несмотря на своё питерское происхождение, в Москве бывал неоднократно и знал её как свои пять пальцев. Но вот что руководило Айлом, Т'Арией, и уж, тем паче, Совоком и Сэлвом, пожелавшим примкнуть к этой тёплой компании, осталось загадкой навсегда. Возможно, у вулканцев и нет никаких чувств, иронически отметил по этому поводу Ваня, но уж одно есть наверняка — стадное. За что и был беспощадно закидан тем, что попалось под руку всем вышеупомяным личностям, а именно — сосновыми шишками, опавшими листьями и всяким прочим хламом, который обычно можно встретить в осеннем лесу. Когда с экзекуцией было покончено, группа заговорщиков стратегически отступила в подлесок возле платформы, где и сидела до тех пор, пока старшие офицеры окончательно не убедились в том, что все курсанты или уехали в Москву, или вернулись в казармы. Последними с платформы ушли Литгоу и Сорел. Оба недоумённо оглядывались, явно не понимая, каким образом их подопечные успели так быстро смешаться с общим потоком курсантов, что они даже не заметили, каким именно поездом ребята уехали в Москву. Хотя, судя по тому, с каким увлечением оба офицера обсуждали методики преподавания, принятые на Земле и на Вулкане, сравнивая их достоинства и недостатки, можно было предположить, что, случись такое на самом деле, они бы и впрямь ничего не заметили.
— Итак, — Серёгин нахмурился и сложил руки на груди, явно копируя Джона, — необходимо составить план действий. Что скажете, Первый?
— Что я скажу… — Лея вздохнула. — Скажу я вам, командир, вот что. Если вы и впредь будете так раздуваться от чувства собственной значимости каждый раз перед тем, как вам нужно будет принять любое мало-мальски значимое решение, то очень скоро не выдержите и лопнете… Что же до того, чем нам заняться, то там, — она махнула рукой в сторону космодрома и старого городка — того, что от него осталось, — я вчера уже была. Там нечего делать, поверьте. Что же касается старого полигона, по которому нас гоняли — о, там есть, где развернуться!
— Что, опять на кладбище?! — более неврастенически, чем ему самому того бы хотелось, поинтересовался Совок.
— Кладбище? — встрепенулся Айл. — Где? Обожаю кладбища.
— Чудно, — пробормотала себе под нос Тира. — Похоже, мне стоит запастись хотя бы одним хорошо заточенным осиновым колом… так, на всякий случай.
— Ни на какое кладбище мы не пойдём, — примиряющим тоном произнесла Лея. — Вчера, когда мы штурмовали штаб, я заметила за деревьями что-то, слегка напоминающее землянку. Я помню… я читала, что они сохранились в этих краях ещё с Великой Отечественной.
— Какой?
— Со Второй Мировой, — мягко поправила сестру Эван. — Это очень древняя история, Совок, но, если это действительно так, посмотреть, безусловно, стоит.
Спустя час они стояли на краю обрыва, который так доблестно штурмовали накануне Совок и Лея.
— Ну и где? — исподлобья посмотрел на Лею Серёгин.
— Спокойствие, командир, — та прошлась вдоль обрыва, наматывая на пальцы светлую прядь волос, выпавшую из небрежно заплетённой косы. — Всё, вспомнила. Вон она.
— Берлога какая-то, — Айл с некоторым опасением взглянул на нагромождение полусгнивших брёвен, веток и камней, едва заметное среди высоких деревьев и кустов. — Ты хочешь сказать, что этому кошмару больше трёхсот лет?
— Нет, — Лея приложила руку к одному из брёвен и покачала головой. — Похоже, что я ошиблась. Никак не больше двухсот.
— Я туда не пролезу, — Иван отодвинул тяжёлое бревно и с сожалением заглянул внутрь.
— Даже я туда не пролезу, — хмыкнула Тира. — Чего уж говорить о некоторых здесь присутствующих…
— Я не толстая! — тут же возмутилась Лея.
— Никто этого и не утверждал, дорогая, — невозмутимо ответила Тира. — Просто тебя много… м-м-м… в некоторых местах.
— Т'Ария, ты точно пролезешь, — Ваня оценивающим взглядом бывалого мясника уставился на хрупкую вулканку. — Тебе и карты в руки.
— Что мне в руки? — пискнула та, делая шаг назад и отступая за надёжное укрытие в виде широкой спины Совока, который уже смекнул, куда ветер дует, и теперь злобно сопел, глядя на своего командира в мрачном ожидании откровенно преступного приказа. — Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что раз ты самая маленькая, то тебе и лезть, вот!
— Там темно! — возмутилась Т'Ария. — И грязно, и… и там, наверное, крысы! И вообще… это нелогично!!!
Эван покосилась на раздувающего ноздри Совока, который явно обдумывал детали ритуального убийства своего командира ради сохранения чести и достоинства подруги, и вздохнула.
— Ладно, уговорили. Я полезу.
— Что? — все, включая Совока, недоумённо уставились на неё.
— Мы с Т'Арией совершенно одинаково сложены, — сказала она, выступая вперёд, — и вовсе необязательно заставлять лезть в этот могильник именно её.
— Но ты же… — начал было Серёгин, — ты… такая хрупкая!
— Государственная комиссия не нашла во мне никаких изъянов, когда я поступала в Звёздную Академию, — холодно ответила девушка. — С чего это ты взял, что мы с Т'Арией как-то отличаемся друг от друга?!
— Ну, она выглядит более здоровенькой, — хмыкнул Ваня, скептически глядя на бледное лицо Эван.
Лея завела глаза к небу и издала нечто среднее между шипением и рычанием, в котором только Эван и смогла опознать тщательно сдерживаемый смех. Справившись с этой эмоцией, Лея вынула из сумки моток верёвки.
— Я не думаю, что там глубоко, — сказала она, обвязывая верёвку вокруг пояса сестры. — Но будет лучше, если мы с Тирой подстрахуем.
— Ещё чего, — Серёгин покраснел и отобрал у Леи верёвку. — Я сам подержу. Ещё уроните…
— Вот он, славянский мужской шовинизм во всей своей красе, — Лея пожала плечами и отошла к Совоку и Т'Арии. — Впрочем, я не против. Действуй.
Совок и Сэлв сдвинули пару брёвен, скрывающих лаз от посторонних взглядов, и Эван, мысленно проклиная себя за столь неуместный в данных обстоятельствах энтузиазм, полезла вглубь, сжимая в зубах фонарик. Ботинки скользили по полусгнившим бревенчатым доскам, хранящим стены вентиляционного отверстия — а чем это ещё могло быть при таких-то размерах? — от окончательного обрушения; стылая земля наверху осыпалась под пальцами и падала за воротник. Последним, что она увидела перед тем, как окончательно скрыться под землёй — это были до странности хладнокровная Лея, сжимавшая в руках её куртку, и неестественно выпрямившаяся Т'Ария, с патологическим каким-то интересом изучающая рисунок коры на ближайшей сосне. Наверное, надо было вырасти на Вулкане, чтобы понять, что за этим скрывается самое настоящее на свете смущение, только выраженное на вулканский манер.
Эван сделала глубокий вдох и полезла дальше, цепляясь за сохранившиеся кое-где ржавые скобы и чудом уцелевшие доски. Спустя минуту воздух в лёгких закончился, и ей пришлось перевести дыхание. Воздух в трубе, как и следовало ожидать, отдавал сыростью, тленом и чем-то ещё. Она всё никак не могла понять — чем именно, хотя запах и казался ей смутно знакомым. Когда ей уже начало казаться, что клаустрофобия по окончании этого замечательного мероприятия гарантирована ей на сто процентов, если не на все двести, стены узкого лаза резко раздались в стороны, и её ноги повисли в воздухе. Ещё несколько секунд — и она уже стояла на бетонном полу, заваленном всяким старым хламом.
— Порядок! — крикнула она потолку, сквозь отверстие в котором пробивался едва заметный дневной свет.
Наверняка, его не было бы видно вовсе, если бы мальчишки не растащили весь тот растительный камуфляж над лазом, мрачно подумала Эван, переключая фонарик в режим люминофора. Помещение залил ровный зеленоватый свет несколько мертвенного оттенка, и она получила возможность осмотреться. Да это же просто старый склад, каких тут остались десятки со времён последней войны, уныло подумала она, перешагивая через старые ящики. Распахнув один из них, она присвистнула — внутри лежали стандартные комлектующие для лазерных карабинов начала двадцать первого века. Так вот чем здесь пахло, догадалась она. Оружейная смазка. Всего лишь. Она брезгливо вытерла пальцы о грубую ткань комбинезона. Так, так… а это что? Блоки питания… сенсоры наводки… хлам, не интересный даже Сорелу, при всей его маниакальной зацикленности на древнем оружии. В следующем ящике она обнаружила переносную ракетную установку, разобранную на части. В ещё одном — аккуратнейшим образом упакованные снаряды с нервно-паралитическим газом. Она выпрямилась и смахнула со лба холодный пот. В свете только что прочитанной лекции находка выглядела, по меньшей мере… малоутешительно. Конечно, это полигон; конечно, здесь не ходят гражданские… всё равно, риск слишком велик, чтобы оставить схрон без внимания. О находке придётся доложить начальству — даже если им светит на весь следующий месяц остаться без увольнительных в город из-за того, что они шлялись по запретной территории вместо того, чтобы восторженно созерцать вековые ценности Третьяковской галлереи или с умным видом слоняться по Ботаническому саду, изучая рисунок листвы под ногами. А всё Лея с её бредовыми идеями. Возможно, им просто стоило сходить в зоопарк, если уж так хотелось экшна. Зверей посмотреть, себя показать… Эван живо представила себе Лею, прижавшую к себе обалдевшего и слегка потрёпанного льва, и вопящую при этом: «Киска! Обожаю кисок!!!» И Сорела, с самым равнодушным видом пожимающего плечами перед зелёным от ужаса администратором: «Это ваш лев, вы его и спасайте…» Вот так.
